20 апреля 1998г

...Уродливый младенец с огромной тыквообразной головой неуверенно вышагивал недоразвитыми лапками, держа в птичьих пальцах какую-то странную вещь. Вещь тихо светилась, и потому очертания ее были смутны и неясны. Вещь, безусловно, не принадлежала безобразному младенцу: скорее, это он ей принадлежал, служа чем-то вроде подставки.

В светящейся вещи, безо всякого сомнения, было заключено гораздо больше жизни, чем во всех этих уродцах, окружающих ее. Она тихо и ровно дышала, свет ее плавно колыхался, следуя за волной дыхания, вещь излучала необычайное спокойствие и уверенность в своем абсолютном превосходстве.

Из темноты между тем выходили на свет другие существа, более всего походившие на неуродившийся картофель: сырого, неопределенного цвета, с едва намеченными ручками и ножками, они семенили, привстав на цыпочки, вслед за призрачно мерцающим светом. Их большие головы-картофелины попеременно бултыхались справа налево, слева направо, вперед - назад...

20 апреля 1998г

...Уродливый младенец с огромной тыквообразной головой неуверенно вышагивал недоразвитыми лапками, держа в птичьих пальцах какую-то странную вещь. Вещь тихо светилась, и потому очертания ее были смутны и неясны. Вещь, безусловно, не принадлежала безобразному младенцу: скорее, это он ей принадлежал, служа чем-то вроде подставки.

В светящейся вещи, безо всякого сомнения, было заключено гораздо больше жизни, чем во всех этих уродцах, окружающих ее. Она тихо и ровно дышала, свет ее плавно колыхался, следуя за волной дыхания, вещь излучала необычайное спокойствие и уверенность в своем абсолютном превосходстве.

Из темноты между тем выходили на свет другие существа, более всего походившие на неуродившийся картофель: сырого, неопределенного цвета, с едва намеченными ручками и ножками, они семенили, привстав на цыпочки, вслед за призрачно мерцающим светом. Их большие головы-картофелины попеременно бултыхались справа налево, слева направо, вперед - назад...

Третий

- Я думаю, что разрушитель - это не плохо. Есть порядок. Тот, кто его создает - создатель. И есть хаос. Тот, кто его создает - разрушитель. Нет порядка без хаоса. Нет создателя без разрушителя. Но почему их именно два? Почему мы решили, что мир двоичен?
Что есть либо Бог, либо Дьявол?
Либо день, либо ночь?
Либо черное, либо белое?
Либо этот свет, либо тот?
Либо мужчина, либо женщина?
Либо минус, либо плюс?  Ведь есть еще ноль!
Почему не взглянуть на мир как троичный? Я чувствую, что во всем этом обязательно есть кто-то третий. Не Бог и не Дьявол. Он не плохой и не хороший. Он совсем другой. Он не между ними, а где-то еще. Это...

- Это Богодьявол!

- Да. Богодьявол.

- Что-то мне страшновато стало. Мы ведь только что создали его, произнеся его имя. И теперь я его боюсь, потому что не знаю, чего от него ожидать. Ведь мы боимся только того, что нам неведомо. А он мне совершенно неведом.

- Но ты же не боишься Дьявола?

- Я примерно знаю, чего от него можно ожидать. Чего можно ожидать от Бога - тоже представляю. Но от того, Третьего - не знаю. И поэтому боюсь. Не уходи, мне страшно!

- Ничего не случится с тобой, подумай пока в одиночестве.

- Слушай! Я поняла, кто он, этот Третий! Я поняла его природу! Это - возможность! Потенциал, который содержит в себе все - и то, и другое... Для нашего мира и его отражения в зеркале это - амальгама. Она не грань между мирами. Она - возможность для обоих миров состояться. Так эмбрион в миг слияния двух хромосом - возможность состояться мужчине или женщине. Так Богодьявол (я не боюсь теперь его!) - возможность состояться либо Богу, либо Дьяволу.

22 апреля 1998г.

Третий

- Я думаю, что разрушитель - это не плохо. Есть порядок. Тот, кто его создает - создатель. И есть хаос. Тот, кто его создает - разрушитель. Нет порядка без хаоса. Нет создателя без разрушителя. Но почему их именно два? Почему мы решили, что мир двоичен?
Что есть либо Бог, либо Дьявол?
Либо день, либо ночь?
Либо черное, либо белое?
Либо этот свет, либо тот?
Либо мужчина, либо женщина?
Либо минус, либо плюс?  Ведь есть еще ноль!
Почему не взглянуть на мир как троичный? Я чувствую, что во всем этом обязательно есть кто-то третий. Не Бог и не Дьявол. Он не плохой и не хороший. Он совсем другой. Он не между ними, а где-то еще. Это...

- Это Богодьявол!

- Да. Богодьявол.

- Что-то мне страшновато стало. Мы ведь только что создали его, произнеся его имя. И теперь я его боюсь, потому что не знаю, чего от него ожидать. Ведь мы боимся только того, что нам неведомо. А он мне совершенно неведом.

- Но ты же не боишься Дьявола?

- Я примерно знаю, чего от него можно ожидать. Чего можно ожидать от Бога - тоже представляю. Но от того, Третьего - не знаю. И поэтому боюсь. Не уходи, мне страшно!

- Ничего не случится с тобой, подумай пока в одиночестве.

- Слушай! Я поняла, кто он, этот Третий! Я поняла его природу! Это - возможность! Потенциал, который содержит в себе все - и то, и другое... Для нашего мира и его отражения в зеркале это - амальгама. Она не грань между мирами. Она - возможность для обоих миров состояться. Так эмбрион в миг слияния двух хромосом - возможность состояться мужчине или женщине. Так Богодьявол (я не боюсь теперь его!) - возможность состояться либо Богу, либо Дьяволу.

22 апреля 1998г.